Дискуссии о возможном дефолте США превратились в регулярно повторяющийся политический спектакль, разыгрываемый на мировой арене. Это не классическая история о банкротстве, когда у должника физически отсутствуют средства для расчетов. Скорее, это абсурдная драма, где богатейшая экономика планеты, имея все возможности для выполнения обязательств, рискует обрушиться из-за внутреннего барьера — потолка госдолга. Каждая новая эскалация этого вопроса становится глобальной игрой на нервах, где на кону стоит стабильность всей финансовой системы.
Эпицентр этого рукотворного шторма располагается в Вашингтоне, однако его разрушительные волны накрывают всю планету. Американская валюта и государственные облигации (Treasuries) являются не просто внутренними финансовыми инструментами. Это тот самый фундамент, на котором возведено здание мировой экономики: в долларах и трежерис центробанки хранят свои резервы, номинируются международные торговые контракты, и они служат универсальным эталоном безрискового актива. Допустить мысль, что этот фундамент может дать трещину — все равно что добровольно заглянуть в финансовую пропасть.
В таком свете гипотетические последствия дефолта выходят далеко за пределы обычных экономических прогнозов. Для мировой системы это угроза тотального хаоса, способного запустить цепную реакцию, на фоне которой финансовый кризис 2008 года покажется незначительным происшествием. Для России, находящейся в условиях экономического противостояния, подобный сценарий несет как неопределенные возможности, так и абсолютно реальные угрозы. Для инвесторов же это четкий сигнал, что безопасных гаваней в финансовом океане больше не осталось, и даже стратегия покупки активов в долг требует переоценки всех фундаментальных рисков.
Вероятность дефолта в США
Чтобы корректно оценить вероятность американского дефолта, необходимо разделять два понятия: экономическую неспособность платить и политический отказ это делать. С точки зрения экономики, США бесконечно далеки от банкротства. Они обладают самой мощной в мире экономикой и, что более важно, контролируют печатный станок, выпускающий мировую резервную валюту. Проблема носит исключительно рукотворный, процедурный характер и упирается в концепцию «потолка госдолга» — законодательного лимита на сумму, которую правительство может занять для финансирования своей деятельности.
Этот потолок — своего рода политический артефакт, который в последние десятилетия превратился из формальной процедуры в мощное оружие в руках оппозиционной партии. Каждый раз, когда правительству требуется поднять планку, чтобы оплатить уже утвержденные Конгрессом расходы, начинается ожесточенный торг. Ситуация напоминает абсурдную картину: семья уже потратила деньги с кредитной карты на покупки, но теперь устраивает скандал, решая, стоит ли оплачивать пришедший по почте счет. Сам факт наличия денег на банковском счете при этом не оспаривается.
Таким образом, риск дефолта — это риск не экономического коллапса, а политического паралича. Вероятность полномасштабного, длительного отказа от выплат по долгам крайне мала, поскольку это равносильно акту коллективного финансового самоубийства, на который вряд ли решится даже самый поляризованный политический истеблишмент. Однако вероятность короткого технического дефолта, вызванного затягиванием переговоров до последней минуты, с каждым новым циклом противостояния только растет. Эта игра в «политического цыпленка», где обе партии несутся навстречу друг другу, надеясь, что оппонент свернет первым, становится все более опасной.
Последствия для мира и России при наступлении дефолта в США
Если политический паралич в Вашингтоне все же приведет к дефолту, даже техническому, мировая финансовая система испытает шок, подобного которому она еще не знала. Первой и самой разрушительной волной станет коллапс доверия к доллару и казначейским облигациям США. Активы, считавшиеся на протяжении десятилетий абсолютным эталоном надежности, в одночасье станут токсичными. Начнется паническое бегство капитала, но главный вопрос — куда бежать? Все прочие рынки слишком малы, чтобы абсорбировать триллионы долларов, ищущих новое убежище.
Это спровоцирует невиданный хаос на валютных рынках и приведет к резкому взлету процентных ставок по всему миру, поскольку исчезнет сам эталон «безрисковой» доходности. Международная торговля, на 60-70% завязанная на долларовых расчетах, будет парализована. Наступит глобальная рецессия, которая затронет каждую страну без исключения. Для мировой экономики это будет событие сродни остановке сердца — система, построенная на доверии к американским обязательствам, перестанет функционировать.
Для России последствия будут носить двойственный характер. С одной стороны, многолетняя политика дедолларизации экономики и резервов создала определенную подушку безопасности. Крах долларовой системы может быть воспринят как подтверждение правильности курса на финансовый суверенитет и построение многополярного мира. Однако обольщаться не стоит. Обвал мировой экономики неминуемо обрушит спрос и цены на главные экспортные товары России — нефть, газ и металлы, что нанесет сокрушительный удар по бюджету. Экономическая изоляция не спасет от глобального шторма, а лишь изменит характер его воздействия.
Потенциал инвестиционных инструментов
В сценарии американского дефолта привычная инвестиционная логика перестает работать. Когда самый надежный актив в мире становится источником риска, все прочие классы активов попадают в зону экстремальной турбулентности. Попытка предсказать их поведение напоминает гадание на кофейной гуще, однако некоторые общие контуры предположить можно. Безусловным бенефициаром такого кризиса станет физическое золото. Этот древний актив, не являющийся ничьим долговым обязательством, в полной мере реализует свою функцию ultimate safe haven — последнего убежища капитала.
Потенциал других инструментов выглядит куда более спорным. Промышленные товары и сырье могут как выиграть от обесценивания бумажных валют, так и проиграть из-за коллапса промышленного спроса в условиях глобальной рецессии. Такие валюты, как швейцарский франк или японская иена, могут временно укрепиться, но экономики этих стран не выдержат цунами глобального капитала, и их центральные банки будут вынуждены принимать экстренные меры. Акции компаний по всему миру устремятся вниз, поскольку их деятельность будет парализована экономическим хаосом.
Особый интерес представляет судьба криптовалют. Апологеты биткоина увидят в этом событии окончательное доказательство порочности централизованной финансовой системы. Однако в условиях тотальной паники и бегства от рисков инвесторы, скорее всего, предпочтут не волатильные цифровые коды, а проверенные временем физические активы. Поэтому не исключено, что вместо того, чтобы стать «цифровым золотом», криптовалюты будут сброшены инвесторами вместе с другими рискованными активами. Таким образом, в мире после дефолта США единственной разумной стратегией станет максимальная диверсификация и опора на реальные, осязаемые ценности.